Стихи, которые нравятся

[Чародей]

Все очень просто. Ваши любимые стихи.
Я этот стих услышал впервые когда смотрел сериал Полицейский с Рублевки. Там его читал Александр Петров.
Начну.

Редьярд Киплинг
«Серые глаза - рассвет»
____________________________
Серые глаза - рассвет,
Пароходная сирена,
Дождь, разлука, серый след
За винтом бегущей пены.

Черные глаза - жара,
В море сонных звезд скольженье,
И у борта до утра
Поцелуев отраженье.

Синие глаза - луна,
Вальса белое молчанье,
Ежедневная стена
Неизбежного прощанья.

Карие глаза - песок,
Осень, волчья степь, охота,
Скачка, вся на волосок
От паденья и полета.

Нет, я не судья для них,
Просто без суждений вздорных
Я четырежды должник
Синих, серых, карих, черных.

Как четыре стороны
Одного того же света,
Я люблю - в том нет вины -
Все четыре этих цвета.

 

[Чародей]

В. Гафт​

Пёс

Отчего так предан пёс,
И в любви своей бескраен?
Но в глазах всегда вопрос,
Любит ли его хозяин.

Оттого, что кто-то - сёк,
Оттого, что в прошлом - клетка!
Оттого, что человек
Предавал его нередко.

Я по улицам брожу,
Людям вглядываюсь в лица,
Я теперь за всем слежу,
Чтоб, как пёс, не ошибиться.

 

[Чародей]

В. Высоцкому

Мамаша, успокойтесь, он не хулиган,
Он не пристанет к вам на полустанке,
В войну Малахов помните курган?
С гранатами такие шли под танки.

Такие строили дороги и мосты,
Каналы рыли, шахты и траншеи.
Всегда в грязи, но души их чисты,
Навеки жилы напряглись на шее.

Что за манера – сразу за наган,
Что за привычка – сразу на колени.
Ушел из жизни Маяковский – хулиган,
Ушел из жизни хулиган Есенин.

Чтоб мы не унижались за гроши,
Чтоб мы не жили, мать, по-идиотски,
Ушел из жизни хулиган Шукшин,
Ушел из жизни хулиган Высоцкий.

Мы живы, а они ушли туда,
Взяв на себя все боли наши, раны…
Горит на небе новая Звезда,
Её зажгли, конечно, хулиганы.

 

[Чародей]

Бабочка.

Через муки, риск, усилья
Пробивался к свету кокон,
Чтобы шелковые крылья
Изумляли наше око.

Замерев в нектарной смеси,
Как циркачка на канате,
Сохраняют равновесье
Крылья бархатного платья.

Жизнь длиною в одни сутки
Несравнима с нашим веком,
Посидеть на незабудке
Невозможно человеку.

Так, порхая в одиночку,
Лепестки цветов целуя,
Она каждому цветочку
Передаст пыльцу живую.

Когда гусеница в кокон
Превратится не спеша,
Из-под нитяных волокон
Вырвется ее душа.

Жизнь былую озирая,
Улетит под небосвод.
Люди, мы не умираем,
В каждом бабочка живет.

 

[Чародей]

Бык.

Не знает глупенький бычок,
Что день сегодняшний – день казни.
Он – как Отелло – на платок,
Но Яго – тот, который дразнит.
А вот и сам Тореадор,
Как Гамлет вышел – одиночка,
Каким же будет приговор?
В нём есть и смерть… и есть отсрочка.
А те, которые орут,
Они преступники иль судьи?
И, как ни странно – это суд.
И, как ни странно – это люди.

 

[Чародей]

Ангел.

По небу полуночи ангел летел,
И тихую песню он пел,
И месяц, и звезды, и тучи толпой
Внимали той песне святой.

Он пел о блаженстве безгрешных духов
Под кущами райских садов,
О Боге великом он пел, и хвала
Его непритворна была.

Он душу младую в объятиях нес
Для мира печали и слез;
И звук его песни в душе молодой
Остался — без слов, но живой.

И долго на свете томилась она,
Желанием чудным полна,
И звуков небес заменить не могли
Ей скучные песни земли.

 

[Кот]

Ваши любимые стихи.

Любимых нет. Многое нравится у Есенина, и даже кое-что у Рождественского.

 

[Katalina]

Я бываю такая разная –
То капризная, то прекрасная,
То страшилище опупенное,
То красавица – мисс Вселенная,
То покладиста, то с характером,
то молчу, то ругаюсь матерно,
то в горящие избы на лошади,
то отчаянно требую помощи,
дверью хлопну – расставлю все точки,
то ласкаюсь пушистым комочком,
то люблю и тотчас ненавижу,
то боюсь высоты, но на крышу
выхожу погулять тёмной ночкой,
то жена, то примерная дочка,
то смеюсь, то рыдаю белугой,
то мирюсь, то ругаюсь с подругой.
Не больна я, не в психике трещина…
Просто Я – стопроцентная ЖЕНЩИНА!!

 

[Aramis]

Синий кувшин


Лишь тень скользнет по вершинам

у тьмы и света на стыке,

пойду я с синим кувшином

собрать последние блики.


Вода у тропки отвесной

своею гладью покорной

поймает отсвет небесный,

поймает отсвет озерный.


Волна замедлит движенье,

последний луч обнаружив,

и я коснусь отраженья -

прозрачных шелковых кружев.


И пепельный свет прощальный

навесит пóлог обманный,

печали сделав печальней,

туманы сделав туманней.


А там и тьма заклубится,

чтоб мир из шелка и света,

и то, что снилось и снится,

и даже кружево это,

наполнясь жизнью иною,

исчезли в сумрачной стыни,

и только зыбкой волною

плескались в синем кувшине.

Дульсе Мария Лойнас